Андрей Беспамятный: Кастинг Ивана Грозного - Страница 43

К оглавлению

43

— Дети мои у них! — стряхнул с себя руки соседа боярин.

— И я про то, Илья Федотович. Уйти вотяки могли только через Чепцу, вдоль Изрека, по дороге Анареченской. Справа там леса, а слева их от нас река отгораживать станет. Где им еще убегать? Нам через Булатовскую переправу надобно реку перейти и станичников перехватить. Они же все с полоном, с обозами. А мы налегке, да с заводными. Один наш переход за три вотяковских станет, а то и за четыре.

— Так поскакали!

— Помилуй, Илья Федотович, ну куда нам ночью через чащу идти? — вздохнул Дорошата. — Коням ноги переломаем, себе глаза выхлестаем. Прав твой холоп, утра ждать нужно. Вотяки сегодня разве Чепец перешли, завтра вдоль Ирзека тронутся. Мы их еще до полудня обойдем и навстречу двинемся. Никуда не сбегут басурмане, ты не опасайся. Но сейчас трогаться нельзя. Темнота скоро. Да и прошли мы сегодня полста верст, не меньше. Роздых коням нужен. Пусть попасутся до утра.

Боярин Умильный молча повернулся к соседу спиной, отошел к пустому месту, где всего пару часов назад стоял шатер Федора Шуйского, уселся на примятую траву и сжал голову меж ладоней, слегка покачиваясь вперед и назад.

Остальные воины вернулись к столу. Хотя о празднике речи больше не шло, но хорошенько подкрепиться перед новым походом все равно следовало. На голодный желудок никакого врага не победишь, слабый сильному не соперник.

Илья Федотович вернулся к ковру только через час, когда примчался Прохор — посланный сыном Дмитрием холоп. Теперь стало известно, что хотя бы усадьба со всеми обитателями и большая часть смердов Рагоз, успевших до нее добежать, уцелели. Временами скрипя зубами, боярин молча резал и отправлял в рот убоину, запивая ее ставшим вдруг совершенно безвкусным медом, и тревожить его разговорами в этот вечер никто более не рискнул.

Глава 8
АНАРЕЧЕНСКАЯ ДОРОГА

Иногда из диких и малонаселенных лесов на восход от Вятской волости приходили разбойники — но куда чаще оттуда везли пушнину, уголь, серебро, рыбу, пригоняли скот, меняя все это в Московском княжестве на хлеб, железо, броню, а также на немецкие кружева, вино и зеркала. Реки на западных рубежах русского государства, у своих истоков, сужались, превращаясь в непригодные для плавания купеческих ладей ручейки. Потому-то ведущий в Зауралье тракт был широк, хорошо натоптан и отличался от государевых почтовых дорог разве что отсутствием ямов и проносящихся с посвистом почтовых троек. Холст, ситец, хлеб, репу, деготь на дороге можно было продать подороже, жир, шкуры и серебро купить подешевле — а потому смерды из ближних поместий давно протоптали стежки к хлебному месту.

По одной из узких лесных дорожек и вел свой отряд Илья Федотович, молчаливо признанный за воеводу. И по знатности боярин Умильный превосходил всех, опыт имея воинский, да и обидели вотяки, считай, его больше всех. Так кому еще войско на общего врага направлять?

Булатовская переправа через полноводный Ирзек представляла из себя все тот же песчаный брод, только глубокий — человека по грудь скрывало, коням до шеи вода доходила. Смерды переправлялись здесь, укладывая свой товар на спрятанные в ближних кустах долбленки, но тратить время на поиски утлых лодчонок воевода не стал. Разоблачившись, бояре и холопы в три приема перенесли на себе боящиеся воды луки, воинскую справу, конские потники; что касается седел, упряжи, наглухо завязанных чересседельных сумок, то они переехали так, на конских спинах. Пользуясь случаем, переседлали лошадей, выйдя на дорогу на свежих скакунах.

Любому торговому обозу, равно как и войску, постоянно требуется два припаса: трава лошадям и вода всем. Потому и тянулась Анареченская дорога вдоль реки сколько могла, прежде чем отвернуть к Уралу, петляя между холмов от ручья к ручью либо от родника к тихому лесному озерцу.

Спуск к водопою возле переправы был донельзя удобен — берег песчаный, не топкий, широкий плес. На хорошем месте торговые поезда часто останавливались на ночевку, вытаптывая вокруг молодую лесную поросль, вырубая деревья на костры, и по левому берегу Ирзека давно образовалась широкая прогалина, раскидываясь на полсотни саженей в обе стороны от дороги. Боярин Умильный, пустив коня медленным шагом, склонился с седла, вглядываясь в траву. Примятая совсем недавно, она уже начала подниматься. Стало быть, последний раз путники здесь останавливались дней пять-шесть назад. Конские катышки есть, человеческих испражнений не видно. А вотяки свой полон в лес по нужде отпускать не станут, очень им охота беспокоиться из-за рабских мучений. Значит, грабители со своей добычей тут еще не проходили…

Илья Федотович резко выпрямился, привстал на стременах, оглядываясь по сторонам. Поляну окружали чахлые ивовые и ореховые заросли — кустарник путешественники не трогали, предпочитали носить валежник из леса или рубить на дрова сухостой. За кустарником начинался сосновый бор, чистый и прозрачный, сладковато пахнущий смолою и прелой хвоей.

— Хвоя — это хорошо, — пробормотал боярин. — Хвоя все шаги заглушит, схрон не выдаст.

В предчувствии близкой сечи страх за дочерей отпустил его разум, и Илья Федотович превратился в расчетливого военачальника, холодно взвешивающего все шансы и возможности. Главный залог победы — это удар внезапный, атака свежими силами на усталого врага. Коли вотяки налетели на его имение и Богородицкий монастырь ночью позапрошлого дня, стало быть, уйти они могли всего на два перехода. Задерживаться не станут, боясь погони, но и идти в темноте после ночного налета не смогут — и коням, и людям роздых требуется. Два перехода — это тридцать, от силы сорок верст. От Рагоз до извилистого Чепца аккурат верст десять будет. Коли весь день до позднего вечера пленников гнать, возможно переправиться через Чепец, самое большее — могли до Ирзека добраться. Но не дальше. Пеший человек — не конный. Как его кнутом ни охаживай, а быстрее лошади бежать не способен. А коли первый привал грабителям придется делать у Ирзека, то второй переход — пятнадцать верст по Анареченскому тракту — аккурат к Булатовской переправе их и приведет. То есть именно сюда. После двух дальних переходов вотяки устанут. Коли еще и засаду раньше времени обнаружить не сумеют…

43